Это продолжение дневника стр. №2 окончание на №3 а начало на №1
4 августа.
Как ни странно, выспался нормально, и происшествий никаких не случилось. Выйдя на трассу, потоптался некоторое время возле автобусной остановки, подобрав при этом две монеты на сумму три рубля, и видя, что движение более чем слабое (машина в пять – десять минут) решил потихоньку идти пешком. Пока шел, нашел еще монету в пять рублей и несколько медяков – а затем спиной застопил «ниву». За рулем сидел средних лет казах, как я понял, какой-то местный колхозный начальник. Ничего не знал, однако – редкий случай: таких, как я туристах из телепрограмм он что-то знал, и отнесся ко мне вежливо и с одобрением, хотя и без интереса. За автостоп в этих краях, а особенно в Казахстане, как я знал, принято платить, но на просьбу подвезти бесплатно реакция была хорошая. Задал все же пытающийся состроить из себя интеллигента водитель обычные для казаха вопросы (их список – далее).
Высадился я из машины на каком-то повороте, двинулся пешком (подняв еще несколько монет достоинством от 50 коп), а затем остановил «УАЗик-буханочку». Водителем был казах в форме, и сначала сказал, что берет меня до Караозека. Позже оказалось, что он таможенник, и подбросит до КПП, каковой чуть дальше помянутого селения. Понятно, я не преминул задать криптозоологические вопросы. Оказалось, о «мохнатых» жителях камыша ему ровно ничего неизвестно, но зато водитель сказал, что в этих краях распространены былички о чертях: «Черти принимают любой облик. Скажем, видишь знакомого человека – а это не он, а черт». Сам н в существование таких чертей искренне верит, однако ни сам, ни его знакомые вплотную с оными не сталкивался.
На КПП попросил солдата-казаха, дежурившего у въездного шлагбаума, позвать погранцовское начальство – однако не успел сказать, а из будки уже шел улыбающийся белобрысый погранец (если не ошибаюсь, майор), примерно моих лет. Первая сказанная им фраза была такой:
- Уж извини, что я тебя не взял!
-???
- А ты мне голосовал на трассе, а мы проскочили.
Разговорились. Ничего чем подобном «камышовым гоминоидам» он не слышал, однако проявил искренний интерес и пожелал успеха, попросив рассказать на обратном пути, как и что. Спросил его – сколько до границы? Ответил, что около 12 км, причем через пару часов ожидается рейсовый автобус, каковой хоть в Ганюшкино и не идет, но до Котяковки довезет. Поблагодарив, все же решил идти пешком, т.к. ждать не люблю. На выходе поста погранец неопределенного звания – весьма толстый казах – предупредил, что дальше начинается погранзона, в которой «нельзя ничего фотографировать». Дебилизм, иначе не скажешь!
Время перевалило за десять часов и стало уже по-настоящему жарко. На обочине увидел мертвую бабочку-махаона, сбитую воздушной волной, и, обрадовавшись, решил попытаться довезти ее, положив в пакет, каковой, понятно, требовалось в свою очередь как-то предохранить от давления. Решил засунуть его в запасные кроссовки, а заодно, раз уж все равно снял рюкзак, и сменить носки – чтобы не натереть намокшими от пота ноги. Так и сделал, и радостный пошел далее. Вскоре нашел еще одного сбитого машиной махаона, затем красивое лазорево-голубое перо некоей синей птицы, а кроме того – еще несколько рублевых и двухрублевых монет, так что всего мои капиталы прибавились более чем на десять рублей. Размышляя над тем, аборигены ли теряют так много денег (на мотоциклах едучи вытрясают?), либо это вокруг меня негэнтропийная зона создалась, а может это место к потерям располагает, радостно прошел я километров десять (прошло всего три забитые под крышу машины), а затем сзади показалась небольшая колонна «УАЗиков-козлов» с транзитными номерами. Почти безнадежно махнул рукой – и один из них остановился, причем, чтобы посадить меня, водителю пришлось расчистить переднее сиденье. При этом оказался он неразговорчивым, сказал лишь, что гонят машины из Ульяновска заказчикам, куда-то за Казахстан. Впрочем, времени было на болтовню очень мало – оказывается, я не дошел до пограничной реки (ерника) Кигач каких-то 400 – 500 метров, так что было даже неудобно перед водителем. Договорившись, чтобы подобрал меня, если вдруг нагонит, я покинул машину и подошел к причалу парома – мне уже было известно, что он здесь бесплатный для пешеходов, плата взимается только с транспортных средств. Тут же сзади показался автобус-«ПАЗик», про который мне говорил пограничник. Водиетль-казах, посигналив мне, предложил садиться.
Я подошел, и убедился, что втиснуться в автобус с точки зрения даже закаленного подмосковными электричками и автобусами человека реальной возможности не было: все было занято не только телами пасскажиров, среди которых имелись колоритные циганкообразной внешности восточные женщины с детьми, и многочисленные баулы, мешки, узлы и коробки. Все же я подошел к дверце подзывавшего меня рукой водителя, а тот спросил:
- А тебе куда?
Табличка на лобовом стекле: «Кудряшово» мне ни о чем не говорила (карта была в рюкзаке), и я ответил:
- В Ганюшкино.
- И мне туда... Раздумчиво, как бы про себя сказал шофер.
Коротко я рассказал ему о сущности автостопа, заключив:
- Так что, если бесплатно подвезете, то спасибо....
Реакции на мои слова не было абсолютно никакой – водила только продолжал улыбаться и неопределенно покачивать головой...
Паром
представляет собой баржу, к борту
которой на «мягкой сцепке» привязан
буксирчик. Паром довольно неплохо
оборудован: для пеших пассажиров сбоку
специально устроен крытый проход типа
галереи. Переправа заняла немного
времени, и вот я ступил на казахскую
землю. Тут же набежали восточные женщины
с предложением менять деньги, многие из
пересекающих рубеж ими воспользовались,
но я отмахнулся и пошел к КПП,
видневшемуся прямо на пригорке.
Передо мной стояла молодая женщина лет тридцати в темных очках и с модной короткой стрижкой.
- Очки сними! – строго сказал ей погранец у входа на КПП, каковому она протянула паспорт.
- Да я ведь три года почти каждый день хожу, могли бы уже запомнить, что в совхозе работаю! – с сердцем сказала дама, однако очки при этом сняла, оказавшись симпатичной казашкой.
- Ничего не знаю! – рявкнул молоденький солдат, совершенно не обратив внимание на женскую красоту, каковую брюки и маечка-безрукавка ничуть не скрывали, - Почему в паспорте не фотографии длинные волосы?!!!
Тем не менее, паспорт он все же даме вернул, и повернулся ко мне. Как ни странно, но придираться он ни к чему не стал, и велел идти дальше. Меня это не особенно насторожило, и я спросил: где обменный пункт. И хорошо сделал, что спросил, ибо обменник находится в самом начале поста, несколько в стороне, слева, вывеской никакой не обозначен, я не поинтересуйся я – пришлось бы ворачиваться.
За окошком сидела пожилая казашка, поменяла деньги (5 тенге - 1 руб). Спросил, сколько стоит проезд до Ганюшкино – сказала, что частники обычно берут «пятьдесят – семьдесят». Я так понял, что тенге, и уточнять не стал. Попутно женщина очень толково и приветливо рассказала об особенностях автобусного расписания, движения, кое-что о самом Ганюшкино – я прямо удивился и приятно поразился, обычно от женщин вразумительных объяснений добиться весьма сложно. И пошел проходить пост дальше.
Подойдя к будочке, где производилась процедура регистрации и заполнения «миграционных карт», обратился к молодому солдатику с просьбой поговорить с начальством кордона (насчет гоминоидов). Тот сказал, что оное пока занято оформлением переходящих, и вручил «миграционную карту» для заполнения. Образцы висели тут же, у входа в домик. Выяснил, что без регистрации пребывать можно в Казахстане 5 суток, а регистрация стоит... 800 тенге! Тем не менее, в карточке есть графа «место пребывания», в каковой надо указать адрес. Я написал «Ганюшкино», однако погранцу этого оказалось мало, и он сказал:
- А адрес?
- Я там никого не знаю.
- Но к кому там пойдете?
Интересно, что я только что минут пять рассказывал ему о цели своей экспедиции и о том, что живу в палатке. Тем не менее, я терпелив сказал:
- Ну, для начала в сельскую администрацию зайду...
- А... – понимающе кивнул собеседник головой, значит, к Акиму! – и сам вписал сей факт в карточку. Я понял, что Аким в Казахии – это то же, что на Украине Голова, а в Совке – Председатель сельсовета.
Наконец, на улицу вышли пограничник с таможенником в более высоких чинах. Один, с пузом, второй в очках. Рассказав им, зачем еду, попросил высказать их мнение по вопросу :камышовых людей», а в ответ услышал:
- Лапшу с ушей сними!
Вполне поняв смысл и про себя крайне изумившись и обидевшись, я все же решил прикинуться непонятливым и хамить интеллигентно, а потому провел рукой по ушам и сказал:
- Не понял что-то. Очки снять?
- Лапшу сними! – еще несколько раз повторил придурок, пока проходивший мимо служивый «разъяснил»:
- Он имеет в виду, что ты врешь!
- Простите, я русский и не знаком с вашими сленговыми оборотами! – с этими вежливыми словами я достал рекомендательные письма из редакций. Как ни странно, они на идиота произвели очень небольшое впечатление, он хотя и подобрел, но сказал:
- Пойдем, твой мешок досмотрим.
Зашли в будку. Площадь ее была примерно 2 * 3 метра, причем большую часть занимал письменный стол, за которым помещался еще один страж границ, явно поумнее начальника. По крайней мере, принял меня всерьез и сказал, что хотя сам живет в Ганюшкино, ни о каких выходящих из камышей существах не слышал (после это все же подтвердили и другие подтвердили присутствующие). Между тем, я огляделся:
- Ну и куда рюкзак класть?
- Вот сюда, на пол, к стенке прислони!
- Вы бы хоть стол поставили, раз уж досмотры проводите. Солидные государства всегда специальные столы делают. А у вас стена побелена, она пачкается!
Эту сентенцию придурки проглотили молча, и все тот же начальник предложил выкладывать вещи. Далее начался просто театр абсурда.
Поверх всех вещей лежал маленький молоток (для того, чтобы при случае минералы – окаменелости выбить). Молоток действительно МАЛЕНЬКИЙ – размеры (без рукоятки) 1х1х3 см. Тем не менее, вертя его в руках, таможенник сказал:
- А им тоже можно человека убить!
В ответ я заметил, что человека можно и камнем убить. Страж Границы ничего не ответил, и, оглядывая взглядом расстегнутый рюкзак, спросил другое:
- Ну, а беленькая-то у тебя есть?
- ???
- Ну, бутылка?
- Я не пью.
- Зато я пью – обиженным голосом изрек Страж Казахской Границы, - ладно, тогда будем продолжать...
Сделав слабую попытку приколебаться к топорику в чехле, он взял в руки аптечку и всерьез стал рассматривать лекарства. Увы, здесь ему обломалось: все они были в фирменных упаковках. Вдруг любитель беленького обрадовался:
- Ты что, наркоман? – взял он в руки шприц.
- Да он же отсасывающий, без иглы – яд высасывать. – Все так же усмехаясь, внес я ясность. Полагаю, эта улыбка была понята даже казаху и явно выводила собеседника из себя. Все же он понял, что взять с меня нечего и стал смотреть уже достаточно формально. Глядя на его действия и прикалываясь, я жалел, что мои носки, недавно смененные, практически не успели провонять и сунуть их под нос таможеннику будет малоэффектно (подобную газовую атаку проделывала во время путешествия по Молдавии Таня Янчук). Но неожиданно он мне сам помог отыграться, указав на пакет:
- А там что?!
- Да ничего особенного... Котелок, посуда – сказал я чистую правду, но с дрожью в голосе и запинаясь.
Понятно, обрадовавшийся таможенник решил в этом убедиться. Я развязал пакет:
- Вот видите, котелок торчит. Достаточно?
Придурку этого было совершенно недостаточно, он радостно обеими руками схватил котелок и... испачкался!
- Мыть надо посуду! – с обидой в голосе укорил меня погранец.
- Простите, но я котелок всегда за ручку беру. А вот рюкзак я точно об вашу стену испачкал...
Фразу сию таможенник пропустил мимо ушей, огорченно разглядывая черные от жирной копоти ладони, он вдруг сказал вовсе неожиданное:
- Тряпка у тебя есть, руки вытереть?
Услышав, что тряпки нет, огорчился и досмотр на этом завершил, не забыв бросить напоследок:
- С топором смотри поосторожнее...
Котяевка оказалась довольно крупным населенным пунктом. Пройдя ее и выйдя на нужную дорогу, я двинулся пешком, решив найти позицию где-нибудь подальше, но почти сразу застопил «спиной» легковушку-иномарку. Подбежал. Водитель спросил – куда?
- В Ганюшкино. Ну а как, бесплатно подбросите? Или это будет денег стоить?
- Ну, а сколько дашь? – ответствовал водитель
- Ну, тенге 50 готов заплатить, хотя вообще-то обычно меня бесплатно подвозят...
- Сколько? Двести давай!
В ответ я отказался от услуг таксиста, однако стартовать н не торопился, и улыбаясь, предложил:
- Ладно, садись! Подвезу, раз издалека.
В машине разговорились. Водитель оказался почти моим ровесником, живет в Ганюшкино, местный предприниматель, разводит лошадей. Узнав о цель мой поездки, сразу обломал, сказав, что родился и вырос в Ганюшкино и никаких слухов о непонятных камышовых жителях никогда не слышал. Все же интересного он рассказал немало, попробую пересказать кое-что «самое»:
- Вот русалки, говорят, раньше были. По-казахски супере. Как выглядят? Ну, женщина с рыбьим хвостом. Сам не видел, и никто давно не видел. Это все черти. Чертей много, они могут разный облик принять. Их муфтии видят. У нас в мечети священники в Саудовской Аравии обучались, их там научили. Муфтий знает то, что наука не знает. Никакой академик с муфтием н сравниться. Вот мы ничего не видим, а мулла посмотрит: черт стоит. Сейчас стали религию возрождать, язык казахский. Я считаю – правильно, надо знать свои корни. Вот Ганюшкино – вроде бы русское слово, верно. А на самом деле, нет. Но в казахском такого слова тоже нет, его придумали, когда хана здесь убили. Три слова казахских есть: «ханская кровь пролилась». А их русские не правильно поняли, и назвали по-своему: «Ганюшкино». Вот Гурьев теперь переименовали, стал Аттырау. Я считаю, правильно – город же казахский. Но, с другой стороны, там еще до революции русский купец торговал, Гурьев. Все говорили – пойдем к Гурьеву, так и получилось. Это тоже корни, тоже история. Все равно говорят: Гурьев. А ты откуда? Из Калуги? Хороший город, там отдыхать хорошо. Вот я в Крыму как-то отдыхал.
- Вообще-то, Калуга от Крыма далеко! – решаюсь заметить.
- Ну, все равно... – тянет водитель, и говорит вовсе неожиданное:
- Я вот думаю коров калужской породы завести. У нас что за коровы? Мелкие. А вот Ваши, донские – это да! Огромные.
Я изумился:
- Вообще-то, никогда не слышал о калужских по названию коровах. Может, ты о костромских говоришь, или о холмогорских?
Водитель-скотовод замялся.
- Ну, все равно, в России скот хороший... А ты кстати конину ешь? Хорошее мясо, лучше баранины!
Между прочим, этот эпизод вовсе не свидетельствует о тупости водителя – если я правильно понял, это уже проявляется казахский менталитет: сделать гостю приятное, показав, что его родина тебе известна. Но, в то же время, интеллектуалом собеседник не был, хотя и косил под интеллигента, насмотревшись телепередач (причем явно русских), но мало что в них понимая. В общем, в голове у нег была полная каша. Да и обычные для живущих в этих местах казахов вопросы он мне задал сразу же.
На этом стоит остановиться. Большинство встреченных казахов, с кем я разговаривал (включая и пограничников, госслужащих и ментов), и практически все водители с монголоидными лицами обязательно задавали мне одинаковые вопросы, причем даже порядок их был неизменным. Вот эта стандартная анкета (в скобках – мои замечания):
1. Сколько детей? (узнав, что детей нет, смотрят с сочувствием)
2. Хорошая ли жена? (узнав, что таковой тоже нет, выражают искреннее непонимание и соболезнование)
3. Почему в 33 года без семьи? (выражают искреннее соболезнование)
4. Сколько мне заплатят за эту экспедицию? (узнав, что ничего, смотрят как на уж совсем умственно дефективного)
5. Зачем ношу длинные волосы? (честному ответу, что так не жарко, не верят)
6. Сколько лет отращивал бороду?
7. Не мешает ли борода?
(в последних вопросах издевки нет, а есть искренний интерес: у монголоидов растительность на лице от природы почти отсутствует)
8. Сколько весит рюкзак?
9. Сколько недель добирался от Москвы?
10. Чем питаюсь в пути?
Вернемся к дороге в Ганюшкино (кстати, ударение ставят на первый слог). Выяснив у водителя, что населяют ее в основном казахи, а не русские, как надеялся (меня сбило с толку псевдорусское название) я понял, что толку в области криптозоологии от посещения его ждать не приходится: для опросов в национальных селах нужно иметь, как мы многократно убеждались, минимум одного представителя коренной национальности в группе – иначе ничего понять невозможно. Да и уже собранная информация разочаровывала... Так что, решив, при появлении времени посмотреть и Каспийское море, на всякий случай спросил собеседника – действительно ли все побережье Каспия в камышах – или есть и песчаные пляжи, где можно подойти к воде? Водитель ответил, что в одном месте таковой подход к морю есть – примерно возле Забурунья.
Общаясь, не забывал я и смотреть по сторонам: кое-где мелькали барханники, во множестве паслись двугорбые верблюды и кони, а еще удивили мусульманские кладбища. Фотографирование решил отложить до обратного пути.
Высадил
меня новый знакомый, назвав при
прощании свое имя (не запомнил) и
посоветовав, «если что», обращаться к
нему – его «все знают», прямо в центре
Ганюшкино, оказавшегося довольно
большим населенным пунктом. Это
райцентр, администраций, здесь две –
сельская и районная. Соответственно, и
акимов два. В обоих обед – стрелки я
отвел на час назад. Убивая время,
заглянул на рынок, купил мороженое (цены
на него московские, на остальные товары
– калужские). Имеется в поселке музей –
в понедельник у него был выходной, какая-то
тетя присутствовала, но сказала, что
экспозиция вообще не действует, а она
всего лишь охранница. На вопрос о
чудовищах ответила, что о чертях и
русалках что-то слышала, но ничего
конкретно не знает. 
У входа в музей стоит
некая ладья, как я понял, рыбацкая, и
большой якорь 18 века, на каковом имеется
табличка: «найден на дне протоки».
Спросил, где набрать воды – сказали, в
речке, якобы пьют сырую речную, с
водопроводом у них проблемы. Хотя дома в
основном 
частные, одноэтажные – налить
или просто дать попить не предложил
никто. Помимо всего прочего,
возвращаться до речки было далеко, так
что я совсем уже было решил купить
лимонад (минералки по разумным ценам в
продаже не было), но какой-то прохожий
дал дельный совет – в 
мечети попросить.
Мечеть в Ганюшкино хотя и не очень
большая, но аккуратная, обнесена
решетчатым забором. Подошел к калитке,
навстречу вышел мужик в тюбетейке и с
бородкой (насколько я понял, не мулла) и
без проблем налил торпеду воды.
Пошел в районную администрацию, поговорил с замом акима. Тот был при галстуке, пригласил в кабинет, где-то на втором этаже трехэтажного здания. Помимо него, присутствовали и еще два человека – также при галстуках и с большими животиками. Сами спросили документы, и не просто их посмотрели, но еще и переписали мои данные!!! Отнеслись без всякого энтузиазма, ровно ничем помочь не захотели, лишь посоветовали идти к сельскому акиму – дескать, это его территория. Ну и рекомендовали Лячина – руководителя отдела (комитета) по экологии и природопользованию.
В сельской администрации еще никого не было, и я, продолжая убивать время, зашел в находившуюся рядом столовую, от безделья решил выпить чайку с булочкой. Попутно поговорил с продавщицей – по делу она ничего не знала, но оказалась очень приветливой женщиной, типичной сельской продавщицей, знающей все и вся.
Сел за столик, и почти сразу ко мне обратился обедавший за соседним молодой мужчина лет 30 – 35. Как водится у казахов, сразу на «ты»:
- А кто ты и откуда.
Я отделался парой слов, но мужик не унимался, и попросил документы:
- А в чем дело?
В ответ мне были показаны корочки и сказано, что он работает в местной ментовке, и когда я покушаю, надлежит мне пройти с ним. Я в который уже раз изумился:
- А в чем дело? Разве я что-то нарушил?
- Разберемся.
Полистав мой паспорт, представитель органов власти положил его... себе в карман, явно не отказавшись от намерения отвести меня куда надо. Что ж, показал ему еще и пару рекомендательных писем из редакций. В ответ было сказано:
- Где ты их взял?
Но это еще не предел! Когда я посоветовал ему позвонить по указанным в бумагах телефонам, идиот выдал нечто вовсе уж сногосшибательное:
- А почему твое удостоверение в позапрошлом году выдано? Надо было новое оформить...
Уразумев все же, что срок действия ксивы не ограничен, мент ко мне явно подобрел, предложил угостить пивом (благоразумно я отказался) и заинтересовался кофром, как ни странно, сообразив, что там находится фотоаппарат и захотев его посмотреть. Пожалуйста.
Взяв в руки «практику», идиот начал ей играть, пытался нажимать на спуск и на другие кнопки. Решив покончить с этим, я поднялся. Продавщица стала просить ментозавра отпустить меня (как водится, она его хорошо знала), на что тот миролюбиво заметил:
- Конечно. Только зарегестрируем, и все.
Ладно, в ментовку я сам собирался зайти, так что, можно сказать, потери времени не было.
Помещались «органы» в одноэтажном здании, огороженном заборчиком, причем вместо калитки был... турникет. Точно такие же заборы с турникетами, кстати, имеются в Ганюшкино и вокруг обоих администраций. Странно. Неужели к казахским властям народ толпами валит?! Внутри имелся еще один турникет, но это уже нормально и для центральнороссийских участков. Да и все здание в целом было типичной районной ментовкой со стандартной планировкой.
Зашли в комнату дежурного, на первом этаже. Мой «конвоир» заявил собравшимся трем ментам (все с животиками, только у «конвоира», как ни странно, пуза не было, да и вообще, отмечу, что одет он был на редкость прилично – сошел бы за своего и на улицах Калуги):
- Вот, регистрации у него нет!
- Как? Я ведь только что въехал!
Развернул перед придурками миграционную карту. Провожатый возмутился:
- А почему сразу не показал?
- А вы не спрашивали!
Тогда он сам вложил карточку за целлулоидную обложку паспорта, сказав:
- Но тебе надо в сельской администрации зарегестрироваться!
Довольно зло я ответил:
- Во-первых, открытия оной я и ждал, о чем сразу сказал, а во-вторых, я завтра назад поеду – по вашим же законам, могу пять дней без регистрации находиться!
- А, ну тогда другое дело. Когда документы будут спрашивать, ты так и говори...
Ответив так, мент все же переписал данные из моего паспорта, другие же поинтересовались целью приезда, и, пользуясь случаем, я в очередной раз изложил суть заинтересовавшей меня проблемы. Все дружно сказали, чтоничего похожего они не помнят, лишь один из присутствующих промямлил:
- Да, вроде был такой слух года два назад, но я не помню...
Несмотря на то, что время совпадает с указанным в исходном сообщении, я серьезно подозреваю, что мент сказал сие лишь для того, чтобы не ударить в грязь лицом и показать свою осведомленность. По крайней мере, подробностей я от него никаких не узнал, от кого он слышал «слух» тоже не вытряс... Мент лишь бубнил:
- Ну русалки это, черти. Они любой облик принимают...
Говоря все это, менты тем не менее захотели проверить содержимое рюкзака. Расстегнув молнию, достал лежащую поверх папку с картами, и спросив что в ней, два из трех стражей порядка стали вертеть атласы, восхищаясь ими. Третий, глянув поверхностно в рюкзак (он у меня самодельный, с расстегивающейся до низу «молний»), как ни странно решил, что содержимое его действительно соответствует объявленному и угрозы для общества не представляет, и дал команду прекратить выемку вещей и закрывать.
Единственная полезная информация, которую я узнал – это то, что поезд из Акколя до Аксарайской ходит ежедневно, вечером.
Прощаясь, я поинтересовался:
- Переночевать-то у вас можно будет или нет?
Приведший меня мент показал на коллегу:
- Вот он дежурный, с ним договаривайся. Палатку здесь в комнате поставите и будете вдвоем ночевать...
Я тронулся к выходу, но это было еще не все! Под занавес один из пузанов не слишком застенчиво сказал:
- Тебе ведь атлас Нижней Волги больше не нужен будет? Ты его мне занеси, когда обратно поедешь...
Понятно, нахала я обломал, однако самое смешное в том, что атлас сей распространяется только на территорию Астраханской области, окрестности Ганюшкино на нем не показаны....
Покинув ментов, пошел в сельскую администрацию. Замакима там появился, однако ничего путного сказать не смог («никаких таких слухов не было») и поторопился т меня отделаться.
Ничего не оставалось, как провести опрос жителей. С рюкзаком таскаться было хреново, так что, проходя мимо знакомой ментуры, я вновь вошел туда и попросил у дежурного оставить рюкзак. Тот важно ответствовал:
- Не положено!
Так же он отреагировал и на вторичную просьбу, и я понял, что надежды обрести в милиции ночлег призрачны. Черт с ними! Вышел, но едва пройдя пару шагов, услышал сзади вопли, приглашающие вернуться. Решил, что пузан все же приютит мой рюкзак, но не тут-то было! Он попросил назвать имя, фамилию, место жительства и иные анкетны данные.
- Да ведь вы же их записывали десять минут назад! (дежурный при беседе с мной присутствовал)
Увы, сентенция не произвела никакого впечатления. Ну и козлы!
Пришлось ходить с рюкзаком. В дома я не стучался, но на улицах и во дворах расспрашивал всех прохожих, всех возрастов и социальных групп – всего человек 30, не считая ментов и акимов. Полный ноль! Интересовался попутно также и северным берегом Каспия – все сведущие (по моему впечатлению) собеседники сходились на том, что весь берег сплошь зарос камышами и пляжей нет. Ну и ладно! Поеду назад, лучше на российской территории куда-нибудь в интересное место загляну! Надоела мне Аттыраузская область тупостью своих жителей! Был бы я хоть с кем-нибудь вдвоем, а то даже прикалываться приходится про себя, посмеяться над витающей вокруг глупостью не с кем. Оставалось только запастись водой, и здесь абсурд проявился с новой силой. Буквально все посылали меня на речку. Поблагодарив очередного советчика, я сказал ему:
- Я уж лучше в мечети попрошу, благо, мне там уже наливали...
Не знаю, что вертелось в голове собеседника, но он вдруг осознал:
- А зачем так далеко идти (кстати, мечеть была куда ближе, чем речка) – вон у пожарной части водопроводная вода есть, только она течет плохо!
Кран обнаружил быстро, возле нег набирала в ведра воду пожилая, просто одетая казашка. Я вежливо стал за ней:
- Вы (ВЫ!!!) воды хотите набрать? Наливайте, а то она медленно течет, долго меня ждать...
Поблагодарив, я заметил:
- Мне, правда, советовали в рек набрать, да не привычен я к сырой воде...
- Ни в коем случае из реки не берите! – прямо перебила меня женщина, - Там очень плохая вода! Раньше, очень давно, была получше, но реки давно обмелели, грязь одна! Мы всегда только из-под крана пьем!
Далее у нас имела место короткая, но приятная беседа о жизни и природе (о «чертях» и прочем ничего не знает, хотя живет всю жизнь здесь). Хотя дама явно была не интеллигенткой, разговор с ней оставил очень хорошее впечатление. Просто удивительно, почему три наиболее толковых жителя Казахстана, коих я встретил, были дамами в возрасте около 50 лет?
...Недалеко от пожарной части имелось длинное одноэтажное здание со спутниковыми тарелками на крыше. От стоящих у двери парней узнал, что это отделение «Казахтелекома».
- Так у вас и интернет есть? Может быть, можно весточку домой отправить?
- Нет проблем, брат! Подойди вон к нему – мне указали на еще одного парня лет 25. Тот просьбу выслушал, но внутрь к компьютеру не пригласил, а взял визитку, пообещав написать. и слово свое сдержал - Сергей Каминский получил «мыл» вот такого содержания:
Сегодня Перепелицын Андрей Александрович был в Ганюшкино. Все благополучно. Завтра будет в Россие. ДРУГ
Спасибо «другу» большое!
Покинув Ганюшкино, я двинулся пешком в сторону России. Хотя, по моим прикидкам, до намеченных для фотосъемки объектов было километра два, я все же поголосовывал (движение очень слабое) – и третья машина остановилась. На передних местах «жигуленка» сидели два мужика, один из коих явно был каким-то мелким начальником. На просьбу подвезти «до первых верблюдов» они пригласили садиться. Последовали обычные вопросы, в заключение коих «начальник» вдруг изрек:
- Это тебе из-за бороды никто не останавливается!
- ??? До вас всего две машины прошло, причем, вроде, загруженные!
- А чего же ты тогда пешком шел?
В общем, смотрели на меня снова как на блаженного, но все же помогли: Когда проезжали мимо мусульманского кладбища, я захотел было вылезти, но мужики сказали:
- Дальше еще будет!
И высадили меня у какого-то гаража, типа ПМК. Напоследок мужик пожал руку и сказал:
- Кладбище прямо, а за ним верблюды будут!
Поблагодарив, я отправился в указанном направлении, а сзади слышал смех: явно начальник рассказывал окружившем его подчиненным о подмосковном дурачке, невесть зачем приехавшим в их края... Кстати, редкий случай – разговор они вели по-казахски. Как ни странно, русскую речь я в Ганюшкино слышал куда чаще. Матом ругаются, кстати, только по-русски!
Дошагал
до кладбища. Захоронения в этих местах
внешне выглядят как маленькие
мавзолейчики из камня или силикатного
кирпичу, обычно 
увенчанные шпилями с
полумесяцем из нержавейки. Чувствуется,
что родственники усопших стремятся в
устройстве могил по возможности
перещеголять соседей... Все как у людей.
Верблюды
действительно паслись в указанном месте,
сразу за кладбищем, причем вполне 
самостоятельно – людей поблизости не
было. Пофотографировав их, двинулся
дальше. Не пройдя и километра, оглянулся
на шум очередного автотранспорта и
застопил крутейший автобус-иномарку. В
ответ на предупреждение о том, что
надеюсь на альтруизм, водитель только
отмахнулся – оказывается, он везет
гастарбайтеров в Москву не то из
Таджикистана, не то из Азербайджана.
Неторопливо беседуя, доехали до домика у
въезда в Котяевку, где имелся знак: «Стоп!
Паспортный контроль!». Интересно, что по
пути туда в машине с казахом-предпринимателем
я его проскочил не заметив, автобус же
обретавшиеся менты остановили.
- Ну, это надолго. Да еще на таможне часа два простоим – сказал водитель. – Пожалуй, пешком ты быстрее пройдешь.
Я был того же мнения, вышел изх автобуса и на всякий случай спросил у радостно подбегавшего к нему мента: нужно ли мне проходить «паспортный контроль» или идти на КПП. Естественно, было сказано, что нужно (кто бы сомневался – казахи, чего с них взять!). К удивлению, рюкзак досматривать обретавшиеся в комнате люди (среди которых была даже дама) не пытались, но паспорт смотрели внимательно и долго, сверяли что-то с компьютером. Пришлось достать редакционные бумаги – подействовало. Заодно порасспросил аномальщине. О чудесах в камышапх они не слышали, но дин казах средних лет заявил:
- Снежный человек в Казахстане точно живет, но не здесь, а в горах!
Естественно, я поинтересовался подробностями, и главное, точным местообитанием гоминоида. В ответ услышал:
- Ну, обычный снежный человек, волосатый. А где – не скажу!
К этому времени общаться с аборигенами мне изрядно надоело, потому я попрощался и вышел. Однако последний информатор пошел за мной, вышел на крыльцо и вослед мне изрек:
- Я тебе серьезно говорю: есть снежный человек. И сейчас есть. В моем родном ауле в горах его видели. Но название аула сказать не могу! Извини, брат!
Ну и казахи! И гоминоида засекретили!
На КПП первый же офицер-пограничник спросил: видел ли я камышовое чудище? Узнав, что нет, заметил:
- Так тебе надо было в камышах его караулить...
Подошел к знакомому до боли таможенному домику, возле которого стояла очередь . Молоденький пограничник дал указание мне ждать, промурыжил не очень долго – минут двадцать, потом велел заходить. За письменным столом сидел более худощавый таможенник, главного утрешнего придурка не появилось. Как ни странно, рюкзак открывать не потребовал, лишь спросил об успехах. Узнав, что скорее всего информация о камышовом жителе относится к сказкам, удовлетворенно сказал:
- Вот, нечего было и ездить. Я же тебе сразу сказал, что чепуха – сам ведь оттуда родом, а ты мне не верил.
В ответ я заметил:
- Я вам тоже утром сказал, что ничего незаконного в рюкзаке нет, а вы не поверили...
На это собеседник не нашелся сразу что ответить, но через минуту пробубнил:
- Не все же знают, что можно провозить, а что нельзя, вот на всякий случай и проверяем...
Наконец, я покинул пост и прошел к паромной переправе. Справа были красивые барханы, но фотографировать не рискнул: пост рядом, еще скажут, что это погранзона и засветят всю пленку... От безделья съел купленную еще вчера булочку и поговорил с бабками-менялами. Оказалось, что курс у них в точности равен официальному. Какой же тогда смысл менять у частников?!
Эти же женщины сказали, что о выходящих из плавней человечках ничего не слышали, а вот в самой Котяевке ходит по улицам призрак Белой Дамы. Рассказ о нем был предельно неконкретен, хотя бабкам и были известны очевидцы – однако тут же было заявлено, что призрак этот (подчеркиваю, БЕЛОЙ дамы) «не видят, а чувствуют».
В общем, надело мне все это до чертиков, я влез на подошедший паром и Независимый (от здравого смысла) Казахстан остался позади. В общем, не скажу за всю страну, но в Аттыраузской его области люди мне в основном не понравились. То, что они туповаты (точнее, низкопассионарны) – это мне уже было знакомо по Молдавии. Но молдаване хоть гостеприимны!
На плавсредстве окликнул открывшего переднюю дверцу легковушки водителя (казаха) – не подвезет ли? Тот попросил денег, и я от услуг отказался. Однако, стоя возле машины, я разговорился о своей экспедиции с двумя дамами (они сами ко мне обратились). Водитель прислушивался, и так проникся моим энтузиазмом, что при съезде с парома предложил... садиться! И довез меня до российского поста (в дороге водитель привычно подчеркивал свою интеллигентность и понимание).
Подходя к шлагбауму, увидел утрешнего знакомого пограничника, несущего торпеду с водой. Он тоже сразу узнал меня, спросив:
- Неужели казахи завернули?
- Нет, - отвечаю, - просто все что хотел, уже узнал. А водички у вас можно набрать?
Офицер протянул мне торпеду. Хлебнув, я определил, что это минералка и смутился.
- Пей, пей! Небось, целый день у казахов не пил? – улыбаясь, полувопросительно-полуутвердитльно сказал собеседник. Вволю напившись, несколько минут поговорили за жизнь (в частности, погранец посоветовал на юге стричь хайр, чтоб было не жарко, я же ему объяснил, что верно как раз обратное). Разговор мог затянуться, но надо было поторапливаться.
- Пойду, пожалуй! У вас, кстати, скоро работы много будет – сообщил я стоявшим вокруг военным и таможенникам – Меня автобус подвозил, сейчас он на казахском посту стоит. Водитель сказал, часа через два сюда приедет.
Стражи границы оживились, но тут же один из них сказал:
- Ну, «через два часа» – это водитель мечтает, хорошо если к утру его казахи выпустят...
Окончательно ступив на родную землю, пешком дошел до Караозека, почти прошел ее (подобрав на обочине суммарно четыре рубля) – как вдруг сзади возникла иномарка и остановилась! На передних местах сидели двое парней, немного моложе меня, с чисто славянскими физиономиями!
- Конечно у нас не такси, какой разговор! Садитесь (ребята сначала обращались на «вы» - решили из-за бороды, что я намного старше). Откуда?
- Из Калуги. Знаете такой город? – ответил я и быстро добавил: - Только не спрашивайте, сколько у меня детей, иначе за себя не ручаюсь!
- Разве мы на казахов похожи?! – от души расхохотались парни. Веселились и душевно трепались всю дорогу. Я прямо душой отдыхал после общения с ганюшкинскими аборигенами. Ребята ехали отдыхать в Красный Яр (как я понял, из этого самого Караозека), но вдруг решили:
- От Красного Яра не очень-то удобно будет завтра уезжать. Мы тебя до Барановки подбросим.
- Да ладно, из-за меня лишние хлопоты... Лучше подскажите, где здесь палатку спокойно поставить?
- Какие хлопоты! Несколько км! Кстати, там и переночуешь, у Красного Яра беспокойно. Эх, жаль мы тебя вписать не можем... Стоп! В Барановке у нас приятель живет, он сам из неформалов! Если он дома – остановишься у него! Он обрадуется, всю ночь угощать будет! Нет, ты не думай, он не алкаш, мы же понимаем, к кому тебя везти...
Увы, любителя неформального общения дома не оказалось, и мы распрощались прям на пляже, среди отдыхающих. Кстати, пляж здесь довольно цивильный, насколько я понял, есть даже лодочная станция. Подошел к семейной компании, уже собиравшейся уезжать – спросил, где пологий берег и лес. Отнеслись ко мне внимательно, коллективно придя к выводу, что лучше идти на восток (в какую сторону направлено течение – не помню, а по карт это непонятно – все же здесь не реки, а ерники – протоки).
Через километр берег стал более безлюдным, но и грязным, разбитым коровами. Да и леса не был – так, лесополоса вдоль реки, преимущественно из лоха. На коренном берегу – дорога и, как я понял, свалка. Попадаются какие-то странные норки, уходящие вертикально в землю. Однако солнце садилось – где уж было искать лучший вариант. Скорее всего, его и не было. Блаженно мечтая, как помоюсь и переоденусь в чистое, я распахнул рюкзак, и – не обнаружил пакета с бельем! Скорее всего, я его оставил по пути от российского КПП до Котяевки, когда паковал бабочку и менял носки. Менее вероятно – при досмотре на Казахском посту (хотя и не исключено – возможно, что начальник при моем возвращении не показывался мне на глаза и не стал вторично досматривать неспроста). В конце концов, мог я оставить мешочек и еще где-то. Спохватился бы раньше – поискал на обратном пути, но что уж теперь делать... В общем-то, потери были невелики: пара ношеных футболок и плавок, носки, полотенце... Самая ценная вещь – запасные очки. Почертыхавшись, про себя вынес постановление, что впредь буду использовать пакеты только ярких цветов (утерянный был черным). Ладно, оставшимися вещами обойтись можно.
Постиравшись, двинулся к намеченному для палатки месту, увидел прямо на дороге черепаху, выглядывавшую из панциря. Пытался, замерев, дождаться, пока та вылезет целиком, но терпения не хватило, так что сфотографировав рептилию в первоначальном положении, пошел ужинать и спать.